Читаю переписку Чайковского с фон Мекк - очаровательное чтение! Добралась пока только до истории женитьбы П.И. и пребываю от в шоке. Человек собрался писать "Онегина", и к нему начинает навязываться со своей любовью такая вот Татьяна. Он как будто прав насчёт "в этом есть что-то роковое" . И меня тут едва ли не более всего удивляет тот факт, что после этого Чайковский ещё так превозносит Татьяну, тогда как получил от подобной экзальтированной девушке куда сильнее, чем бедняга Онегин. Невеста "по-видимому, очень добра"!
И, кстати, "я подробно описал ей свой характер, свою раздражительность, неровность темперамента, свое нелюдимство, наконец, свои обстоятельства". Очень знакомо .Это, конечно, уже общее место, но для меня-то - новость.
Кстати, левая мысль, настигшая всё наше семейство при перечитывании "Героя нашего времени" и "Онегина" - как изменились критерии нравственности в наше время. Нифига себе, Печорин не изнасиловал Бэлу, не бил - не мучил, а даже язык принялся учить... И то, что такого плохого сделала Онегин Татьяне, никто уже не в состоянии понять. Я сама не понимаю - по-моему, он поступил благородно. Кстати, лучше бы Чайковсский тоже так поступил...И не могу себе отказать в удовольствии кинуть пару цитат:
фон Мекк - Чайковскому И потому, как только я оправилась от первого впечатления Вашим сочинением, я сейчас хотела узнать, каков человек, творящий такую вещь. Я стала искать возможности узнать об Вас как можно больше, не пропускала никакого случая услышать что-нибудь, прислушивалась к общественному мнению, к отдельным отзывам, ко всякому замечанию, и скажу Вам при этом, что часто то, что другие в Вас порицали, меня приводило в восторг, - у каждого свой вкус. Еще на днях из случайного разговора я узнала один из Ваших взглядов, который меня так восхитил, так сочувствен мне, что Вы разом стали мне как будто близким и, во всяком случае, дорогим человеком. Мне кажется, что ведь не одни отношения делают людей близкими, а еще более сходство взглядов, одинаковые способности чувств и тождественность симпатий, так что можно быть близким, будучи очень далеким. Чайковский - фон Мекк Уж одно то, что мы страдаем с Вами одною и тою же болезнью, сближает нас. Болезнь эта - мизантропия, но мизантропия особого рода, в основе которой вовсе нет ненависти и презрения к людям. Люди, страдающие этой болезнью, боятся не того вреда, который может воспоследовать от козней ближнего, а того разочарования, той тоски по идеалу, которая следует за всяким сближением. Было время, когда я до того подпал под иго этого страха людей, что чуть с ума не сошел. Обстоятельства моей жизни сложились так, что убежать и скрыться я не мог. Приходилось бороться с собой, и единый бог знает, чего мне стоила эта борьба. Какие монологи, а? Можно было бы написать оперу!
фон Мекк о музыке Нельзя передать того хаоса, какой поднимается у меня в голове и сердце при звуках этого марша. Они пробегают дрожью по всем моим нервам, я хочу плакать, я хочу умереть, хочу другой жизни, но не той, в которую верят и ждут другие люди, а иной, неуловимой, необъяснимой. И жизнь, и смерть, и счастье, и страдание - все перемешивается одно с другим: чувствуешь, как поднимаешься от земли, как стучит в виски, как бьется сердце, туманится перед глазами, слышишь ясно только звуки этой чарующей музыки, чувствуешь только то, что происходит внутри тебя, и как хорошо тебе, и очнуться не хочется... - очень точно и ярко, ИМХО. Лично у меня такое было от Малера как раз недавно. И от Орфа, хотя от него совсем по-другому.Заказ от фон Меккнапишите мне сочинение, которое выражало бы и имело бы название упрек (для скрипки с фортепиано). У меня есть такое маленькое сочинение Kohne, которое называется “Le reproche”, также для скрипки с фортепиано. Оно мне очень нравится, но не выражает того, что бы я хотела, и к тому же, как кажется, относится к личности. Мой же упрек должен быть безличным, он может относиться к природе, к судьбе, к самой себе, но ни к кому другому. Мой упрек должен быть выражением невыносимого душевного состояния, того, которое выражается по-французски фразою: je n'en peux plus! [я выбился из сил!]. В нем должны сказаться разбитое сердце, растоптанные верования, оскорбленные понятия, отнятое счастье, - все, все, что дорого и мило человеку и что отнято у него без всякой жалости. Если Вы когда-нибудь теряли то, что любили и ставили высоко, то Вы поймете это состояние. В этом упреке должен слышаться отчаянный порыв тоски, невозможность выносить дальше такое страдание, изнеможение и, если можно, смерть, чтобы хоть в музыке найти успокоение, которое не дается в жизни, когда хочешь. Ах да, в упреке еще должно слышаться воспоминание отнятого счастья. Ничто лучше музыки не может выразить таких душевных состояний, и никто лучше Вас не умеет понять их в другом; потому и смело отдаю в Ваши руки свои чувства, думы, желания, и уверена, что, не ошибаюсь в этот раз, что я в действительно чистые руки помещаю самую дорогую свою собственность.Чайковский о самоубийстве Смерть казалась мне единственным исходом, - но о насильственной смерти нечего и думать. Нужно Вам сказать, что я глубоко привязан к некоторым из моих родных, т. е. к сестре, к двум младшим братьям и к отцу. Я знаю, что, решившись на самоубийство и приведши эту мысль в исполнение, я должен поразить смертельным ударом этих родных. Есть много и других людей, есть несколько дорогих друзей, любовь и дружба которых неразрывно привязывает меня к жизни. Кроме того, я имею слабость (если это можно назвать слабостью) любить жизнь, любить свое дело, любить свои будущие успехи. Наконец, я еще не сказал всего того, что могу и хочу сказать, прежде чем наступит пора переселиться в вечность. Итак, смерть сама еще не берет меня, сам идти за нею я не хочу и не могу, - что ж остается?