Наблюдаю за детьми.
В московском зоопарке ребёнок лет четырёх тащит маму за руку:
- Ну пойдём зе! Зараза! - сочетание конструкции "пойдём же" с "заразой" из уст четырёхлетнего пацана впечатлило меня почти так же, как гадюка Ницше.
Сегодня вечером во дворе, две девочки постарше и помладше (ну, лет девять и лет пять). Та, что постарше:
- Арина, ну пошли! Ты же хочешь какать? - абсолютно таким голосом, словно говорит: "Ты же хочешь конфетку?".
Маленькая, басом:
- Дооо!
Не, я извращенка, но меня это всё позитивит)). Хотя от пацана с "заразой" я позитивиться могу разве что на расстоянии, конечно.
АПД. Я сегодня графоман.
Также вспомнилось о детской манере слышать несуществующие слова и изобретать новые.
Например, когда Винни Пух в мультике суёт нос в нору Кролика и зовёт: "Я спрашиваю, людииии, кто-нибудь дома, нет?" - вместо "люди" мы с сестрой, обе, внезапно! слышали удивительное слово "бубуйейе" (пишу через "й", чтоб было понятно, что "е" были отдельные). Где мы это взяли и как ухитрились услышать - я не знаю до сих пор))). Более близкое к реальности - слушая песню Аллы Пугачёвой "Бессонница" (да, господа, в детстве я любила не только Баха и Вивальди ), я в строчке "и в тёмной пещере волца-бессоница меня вспоминает и вечера ждёт" всегда слышала вместо существительного "волчица" глагол. Волчится. Волчиться в инфинитиве. И думала, что это такой неологизм. Со смыслом "бесится, звереет". И употребляла это слово с успехом.