Я только подохренел слегка, а так я совершенно спокоен (с)
читать дальшеЯ тут послушал плохого и отличного "Голландцев", и прекрасная Астрид Варнай во втором из них сподвигла меня на пост. Имею сказать о музыке Вагнера.
Субъективное, конечно. Любой человек скажет, что начало увертюры к "Голландцу" показывает нам бурное море, а всё остальное уже на вашей совести. И вот я хочу сказать, что для меня Вагнер - вернее, то, что я о нём знаю, - очень осязаемый и, как бы это сказать, физический, вещественный. Там настоящее море, настоящий ветер и бьётся живая селёдка в сетях. То есть его романтическая опера что угодно, кроме оторванной от реальности истории. Романтизм романтизмом, фантастика фантастикой, - а всё это происходит взаправду. А не в голове у Сенты.
Собственно говоря, тут приходится вернуться к самому гениальному режиссёрскому приёму всех времён и народов и повторить, что надо быть полным идиотом, чтобы поставить "Голландца" как фантазии Даландовой дочки. Потому что мы не с нашей коммунальной меркой должны к этой опере подходить. Да даже и с такой меркой - ведь Голандец существует на самом деле, мы его в самом начале видели своими глазами/слышали своими ушами! Всё, тема фантазий исчерпана.
Лично я бы пошёл даже дальше и утверждал бы, что Сента не должна напоминать Офелию или какую-нибудь другую романтическую деву с томным взором, устремлённым вдаль. И экзальтированной истеричкой она, как в моём предпоследнем "Голландце" не является. В той записи, кстати, отличная находка Клемперера: при первом музыкальном появлении Сенты её голос почти сливается с оркестром и только слегка как бы приподнимается на волне музыки, словно скользит. Такое светлое виденье. Но вот дальше начинается сплошное увы, поэтому я перейду снова к своим измышлизмам и скажу, что Сента даже не совсем светлое виденье. Если б она была ангелоподобной девой, её играть было бы даже в чём-то проще. А она светлое виденье, но с огнём в груди, и при этом очень живая, где-то даже земная. Это Герда, а не Снежная королева. Музыка потому что такая - огонь.
У этой дочки рыбака сияют глаза, руки красные от холода. Я думаю даже, что она прядёт в начале своей первой сцены, а не сидит просто так - и только потом останавливается, потому что её настигло...
Конечно, я выстраиваю определённое противопоставление её Голландцу, но оно действительно существует. Это же встреча ада с небесами в месте, где кончается земля и начинается море. И Сента бросается в море в конце - в чуждую стихию, - чтобы вырвать своего возлюбленного из этой стихии. У нас здесь не только противопоставление Голландца и Сенты окружающей массовке, но и противопоставление их, да ведь и главный конфликт - между ними. Конфликт "художника и толпы" здесь второстепенен, потому что Голландец считает себя обманутым из-за внутреннего убеждения, а не из-за какого-то там Эрика - вернее, Эрик это просто толчок, повод. И история-то про то, как любовь сняла проклятье и искупила грехи, как ни странно об этом говорить. Когда мне лишний раз хотят напомнить, что такого в жизни не бывает, Голландец - труп, а Сента - привидение, я хочу сказать многое... многое
. Потому что живые они, оба, а в Сенте столько жизни, что на двоих хватит, что у слушателя должно горло перехватывать. И оба они сильные. Довольно редкий случай, когда двое равны и достойны друг друга. Но почему-то Сенту труднее сыграть, чем Голландца... для этого нужно больше веры и очень много силы. Или просто хороших баритонов было больше?)))
Субъективное, конечно. Любой человек скажет, что начало увертюры к "Голландцу" показывает нам бурное море, а всё остальное уже на вашей совести. И вот я хочу сказать, что для меня Вагнер - вернее, то, что я о нём знаю, - очень осязаемый и, как бы это сказать, физический, вещественный. Там настоящее море, настоящий ветер и бьётся живая селёдка в сетях. То есть его романтическая опера что угодно, кроме оторванной от реальности истории. Романтизм романтизмом, фантастика фантастикой, - а всё это происходит взаправду. А не в голове у Сенты.
Собственно говоря, тут приходится вернуться к самому гениальному режиссёрскому приёму всех времён и народов и повторить, что надо быть полным идиотом, чтобы поставить "Голландца" как фантазии Даландовой дочки. Потому что мы не с нашей коммунальной меркой должны к этой опере подходить. Да даже и с такой меркой - ведь Голандец существует на самом деле, мы его в самом начале видели своими глазами/слышали своими ушами! Всё, тема фантазий исчерпана.
Лично я бы пошёл даже дальше и утверждал бы, что Сента не должна напоминать Офелию или какую-нибудь другую романтическую деву с томным взором, устремлённым вдаль. И экзальтированной истеричкой она, как в моём предпоследнем "Голландце" не является. В той записи, кстати, отличная находка Клемперера: при первом музыкальном появлении Сенты её голос почти сливается с оркестром и только слегка как бы приподнимается на волне музыки, словно скользит. Такое светлое виденье. Но вот дальше начинается сплошное увы, поэтому я перейду снова к своим измышлизмам и скажу, что Сента даже не совсем светлое виденье. Если б она была ангелоподобной девой, её играть было бы даже в чём-то проще. А она светлое виденье, но с огнём в груди, и при этом очень живая, где-то даже земная. Это Герда, а не Снежная королева. Музыка потому что такая - огонь.
У этой дочки рыбака сияют глаза, руки красные от холода. Я думаю даже, что она прядёт в начале своей первой сцены, а не сидит просто так - и только потом останавливается, потому что её настигло...
Конечно, я выстраиваю определённое противопоставление её Голландцу, но оно действительно существует. Это же встреча ада с небесами в месте, где кончается земля и начинается море. И Сента бросается в море в конце - в чуждую стихию, - чтобы вырвать своего возлюбленного из этой стихии. У нас здесь не только противопоставление Голландца и Сенты окружающей массовке, но и противопоставление их, да ведь и главный конфликт - между ними. Конфликт "художника и толпы" здесь второстепенен, потому что Голландец считает себя обманутым из-за внутреннего убеждения, а не из-за какого-то там Эрика - вернее, Эрик это просто толчок, повод. И история-то про то, как любовь сняла проклятье и искупила грехи, как ни странно об этом говорить. Когда мне лишний раз хотят напомнить, что такого в жизни не бывает, Голландец - труп, а Сента - привидение, я хочу сказать многое... многое
. Потому что живые они, оба, а в Сенте столько жизни, что на двоих хватит, что у слушателя должно горло перехватывать. И оба они сильные. Довольно редкий случай, когда двое равны и достойны друг друга. Но почему-то Сенту труднее сыграть, чем Голландца... для этого нужно больше веры и очень много силы. Или просто хороших баритонов было больше?)))@темы: Летучий Голландец, театр, музыка
-
-
08.03.2013 в 23:41Жертва Джильды всё-таки играет достаточно большую роль, мне кажется... с другой стороны, как-то кажется, что там дело не только и даже не столько в большой любви Джильды к герцогу как к человеку.
-
-
08.03.2013 в 23:42Я бы счёл.
мыльнооперном смысле там нет.-
-
08.03.2013 в 23:43Вот именно.
-
-
08.03.2013 в 23:50мыльнооперном смысле там нет.Ну, для чистоты эксперименты надо бы что-то вообще без этой темы, как у Пицетти, но тогда, по-хорошему, надо, чтоб был монастырь... да и то, как в "Билли Бадде", не убережёшься
Кстати, "Сестра Анжелика".
Вот именно.
Уговорили)), опера про рок и христианскую жертву.